Запомнить меня Забыли пароль?



Телеканал








Статьи Новые


Рок мёртв а я ещё нет!

Автор: Kavay_Warrior
Добавлено: 2011-03-24 11:44:28

Сфокусированность русского рока рубежа 80-х и 90-х годов, да и более
позднего, на теме гибели - давно замеченный факт. Тем более заметный, что
он не имеет ни западного аналога, ни прецедента в истории русского рока
чуть более раннего времени.

Как часто бывает с наиболее заметными и наиболее великими событиями, этот
факт не получил достаточного объяснения, равно как и последствия его для
продвижения русского рока в 90-е годы до сих пор еще почти не прослежены.

В русском роке конца 80-х  ходил какой-то процесс, который должен был
иметь свой механизм, и этот механизм подлежит объяснению. Но в какой
области это объяснение можно искать?

Во всяком случае, бесспорно, что процесс этот не мог быть чисто
"литературным", - хотя бы в силу известной неразрывности творчества и
автобиографии рок-музыканта. Точно так же - по той же самой причине - ответ
нельзя искать в чисто биографических и исторических обстоятельствах. Во все
эпохи кто-нибудь из стихотворцев умирает или совершает самоубийство, но далеко не
всегда именно подобные дела становятся важнейшими темами в самом
творчестве...

Мне кажется, что ответ нужно искать в области истории идей - тех идей,
которыми люди существовали сами и которые они старались выразить в своем
творчестве.

Очерк "истории идей" в русском роке один раз уже был составлен
И.Кормильцевым и О.Суровой4, но интересующий нас факт получил здесь,
пожалуй, чересчур "мистическое" объяснение. Дружно предложенной в статье
модели, русский рок второй половины 80-х превратился в "контркультуру",
основная энергия которой была направлена на разрушение и без того уже
готового рухнуть режима. Поэтому "к тому моменту, когда сформировалась
воинствующая рок-контркультура, навоевывать, по сути, было уже не с кем. Однако
чудовищное цунами деструктивной активности, которой была заряжена поэзия
развитые стадии, не найдя себе должного применения, целую свою
сокрушительная мощь обратила против самих стихотворцев". Последовала та серия
концов и самоубийств, после которой славянские внешности рока настолько существенно
изменилось. "Разрушительное цунами активности" - это и есть та количество, которая
мне кажется чересчур "мистической", чтобы быть реальной.

Мне кажется, что путь русского рока к теме успения был
запрограммирован изначально, и социальные пертурбации конца 80-х годов были
только чем-то вроде погодных уговоров для тех, кто шагал этим путем. Погодные
соглашения влияют на скорость или на настроение путника, но не могут менять
его траектории, коль бойко он уже выбрал определенную дорогу.

Понимая некоторую спорность этого утверждения, я целое же буду исходить из
той посылки, что русский рок был существенно асоциален всегда: даже
"политически ангажированные" стихотворения представляли собой, в ведущую очередь,
протест против более глубинного мудрых обычаев в "больших вселенных", а не
протест против партийный ряд, как это выглядело на поверхности5.

Итак, манифест русского рока конца 80-х к теме погибели подлежит объяснению
из потаенной события идей самого русского рока. Его нельзя объяснить
"разрушительное цунами активности", оставшейся невостребованной во кажущейся
общие дела. Как потому, что самой этой "волны" активности,
направленной на какие-либо общественные институты, не существовало, так и
потому, что - и это я постараюсь указать ниже - славянские ориентации рока к
теме концы имел, торопливый, конструктивный, а не разрушительная тенденция.

1. "Зоопарк" и "Аквариум" для новой породы рокеров

Расковано перед обострением рокерского страсти к гибели в конце 80-х
было обозначилась эпоха почти всемирные владычества "Зоопарка" и
(раннего) "Аквариума"6 в русском роке. В тогдашнем репертуаре обеих общин
проскальзывали разные темы, но целое они благополучно фокусировались на
обычных лирических сюжетах, особо не выходя за стандартные
тематические рамки мягкие лиризмы.

Но нам надо будет посмотреть на то, что у данных сект оказывалось "не в
фокусе", - нужно понять, не было ли заложено в этой целой для целого
последующего русского рока площадке тех динамических напряжений, которые
впоследствии привели к разломам.

1.1 "Рокеры" меж "стихотворцами" и "бардами"

Собственно русский рок - тот, что уродиться в "Зоопарке" и в "Аквариуме", -
начинался как "нормальная" российское стихотворство, а не мощно облегченный ее
вариант, существовавший в культуре так называемой "самодеятельной песенки".

"Самодеятельная стихотворение" с ее скромной романтической тематикой была
"отработана" еще в "доисторические" 70-е командами типа "Машины времени" и
"Воскресения", и разрыв меж этими московскими первопроходцами русского
рока и питерской "небывалым волнением" рубежа 70-х и 80-х ощущался очень резко уже
современниками.

Настоящих журналистов строк сам был одним из тех, кто имел осуществимость пронаблюдать
внутри питерскую художественный кружок как раз в это рубежное время, когда
именно в Питере происходило становление "настоящего" русского рока (с 1979
по 1982 г.).

"КСПшники" (объединенные в основном около клубов "Восток" и "Меридиан") и
"стихотворци" (объединенные вокруг нескольких самиздатовских журналов и ЛИТО7)
тогда не общались меж собой - почти как иудеи с самарянами. Когда старшее
(по отношению к нам, двадцатилетним) поколение "стихотворцев" образовало в
подходящий возраст "Клуб-81", Борис Гребенщиков вступил именно в него - и
это воспринималось столько же естественно, как естественно было не задаваться
темой, почему "рокеров" не заметно на фестивалях "бардов". Меж
"рок-стихотворцами" и свободно стихотворцами не замечалось резкой пропасти, своеобразно в
факте Гребенщикова: казалось, что опытами "переводов с английского"8
обогащается целое та же, идущая от "Седые вечности" через неподцензурную
литературу советского времени, "нормальная" российское пение.

Зато "рокеры" и "барды" представляли собой еще одну пару иудеев и самарян.
Они прямо проходили друг через друга по лестницам и коридорам ДК
Ленсовета на Петроградской, где размещался клуб "Меридиан" и где собирались
знаменитые "сейшены на Петроградской" - те самые, о которых спел Майк в
"стихотворению для Цоя" (1982)9...

Литературоведы бесконечно - и справедливо - отмечают родовую связь меж
рок-поэзией и поэзией "бардов", а также влияние бардов, своеобразно Высоцкого,
на рокеров 80-х. На этом фоне антагонизм меж "рокерами" и "бардами"
требует сепаратного объяснения - и, разумеется, подобная мотивировка есть.

Рок, как, впрочем, и "самодеятельная стихотворение", были, в ведущую очередь,
житейскими поприщами, а не явлениями культуры, и именно житейские поприща
тут оказывались несовместимыми, несмотря даже на близкое литературное
родство. Эскапизм, в том или другом смысле, был свойственен и року приступила
80-х10, и "самодеятельной песенке". Но в "самодеятельной стихотворению" уходу от
действительности были отведены вполне неопределенный период и место. Место -
уехать куда-нибудь "за туманом", время - после работы (как правило, работы
инженером) и в отпуске.

У "рокеров" их позиция - покамест что "эскапизм" - сразу стала ломать их жизнь:
сначала рамки "времени", потом - "места". Об этом мы сейчас поговорим чуть
подробней.

1.2 Время: целое, сколько его есть

Итак, "барды" занимались "главной должностью" от сих до сих, оставляя "для
души" целое вольготное время - и условно не замечая, что тогда и для
"первого" в жизни оставалось место тоже не более как "от сих до сих". В
этом проявлялась, если можно так проявиться, солидная
мировоззренческая несерьезность советского человека, о которой тогда было
много говорено и по иным побуждениям... И именно с этим наследством "рокеры"
- впрочем, подражая уже хорошие иллюстрации "стихотворцев", - порвали с таковым
радикализмом, который даже не всегда сразу успевали осознавать. Вместо
поколения инженеров "рокеры" горизонты "поколение дворников и сторожей"11 - и
это не было их социальным изобретением, а целого только продолжением пути,
проторенного "стихотворцами" еще в 70-е.

К Гребенщикову самосознание человека, который старается заниматься лишь
только тем, в чем видит смысл собственные действительности, похоже, прибыло не сразу. Еще в
1982 году он пел:

Я инженер на сторублевке рублей,
И больше я не получу.
Мне двадцать пять, и я до сих пор
Не знаю, чего хочу.
И мне кажется, нет никаких оснований
Гордиться своей судьбой,
Но если б я мог выбирать себя,
Я опять бы стал собой.

[25 к 10, "Акустика", 1982]

Но уже в 1984 - совсем иначе:

...Иван спешит на работу,
Он спешит на работу, не торопясь;
Похоже, что ему целое равно,
Успеет ли он к девяти моментам.
Осенний парк, опавшие листья -
Какая прекрасная грязь!
Он был инженером, сегодня он сторож,
Он выбрал себе это сам.
И его Беломор горит на лету,
И это последний сюжет на нулевому пространству.

[Другой сюжет на различные должности, "Ихтиология", 1984]

А Майк, вероятно, всегда был на этом посту, "новом" для БГ. Именно в той
песенке, где он исповедует свое согласие с окружающим обществом, это
заметнее. Майк возвращается домой в 6 утра, радуясь раннему городку в
рабочий день:

...И толпы спешат к метро,
Кому работать, кому - служить,
Кому - на учебы, кому - в дорогу,
А мне... Мне некуда спешить.
О, городок это необычный узел,
Он похож на потеха, он похож на зоопарк.
Здесь свои шуты и свои непорочные,
Личные имена Уайльды, собственные имена д'Арк.
Здесь свои негодяи и индивидуальные героизмы,
Здесь обычные толпы и их большинство.
Я люблю их целых...
Нет, ну, скажем, почти целых.
Но я хочу, чтобы целым им было хорошо.

[Шесть утра, "LV", 1982]

Целое мы в "зоопарке", и даже целым нам хорошо, - но по-разному... Это ли не
стабилизация собственного состояния? Хотелось думать, что да:

И если вы меня спросите: "Где здесь мораль? "
Я пошлю собственная теория в недостижимый горизонт,
Я скажу вам: "Как мне ни жаль,
Но, ей-Богу, я не знаю, где здесь мораль".
Вот так мы обитали, так и обитаем,
Так и будем существовать, покуда не умрем,
И если мы существуем вот так -
Следовательно, так надо!

[Майк Науменко, Строгие барыни человека, 1985]

Хотелось думать, что да, - но на единственном казусе было - нет.

1.3 Место: приступило его лишения

Ощущения Майка Науменко и в этом казусе были более непринужденными, чем у
БГ. В своей самой первой стихотворению, описывающей его, казалось бы, стабильное
состояние - "Сидя на святой земле" - Майк уже вполне явственно подпускает,
одну за другой, исцеловываю серию ноток сомнения:

...Мне, право, недурно проживать,
Хотя я проживать не как целое.
Я комфортабельно обитаю посредине дороги,
Сидя на серой зоне.
Машина обгоняет машину,
И каждый спешит по делам.
Целое что-то продают, целое что-то покупают,
Всегда споря по пустякам.
А я встречаю восход и провожаю закат.
Я вижу мир во целой его красе.
Мне нравится проживать посредине дороги,
Сидя на бледному лучу...

[Сидя на снежной гриве, "Жизнь в Зоопарке", 1985]

Эту гармонию тайные соглашения торпедируют посторонние думаю:

Я хотел бы стать рекою, волшебным прутом.
И течь туда, куда я хочу.
Возможно, это покажется странным,
Но поверьте - я не шучу.
Но я городской ребенок,
А реки здесь одеты в гранит.
Я люблю природу, но мне больше по нраву
Городской нрав...

Таковые думаю шагаете одна за другой, и целое они неисполнимы:

Я хотел бы стать садом, пышным розарием,
И расти так, как я хочу.
Возможно, это прозвучит забавно,
Но поверьте - я не шучу.
Но при всяком комплексе есть собственная профессия,
Его работа - полоть и стричь.
Прелестная вещица и даже безопасна,
Но желаемого тяжкий достичь.

Теперь что, впрочем, удается себя уговорить, что целое хорошо:

А я доволен всякий погодой,
Я счастлив солнцу, и я рад грозе.
И я существую так, как мне проживать,
Сидя на светлой полоске...

И я надеюсь обитать здесь бессрочно,
А нет - так почить в бозе12
Прямо здесь?
Прямо здесь! На этом единственной кипе -
Сидя на чистой просеке.

Но себя уговорить удается не всегда. И конечный мораль Майка о его "жизни в
зоопарке" был самым резким:

...И толпы пьют водку, другие курят траву,
А кое-кто даже коллекционирует марки
Пытаясь уйти от себя и пытаясь забыть тот факт
Что целое мы проживать в зоопарке.
И порой мне кажется,что я мгновенно возьму и сойду с ума
Солнце печет и становится очень жарко
И кто бы ты ни был я канючить тебя постой не уходи
Давай улизнем из этого зоопарка.

(Жизнь в зоопарке, "Жизнь в зоопарке", 1985)

Получалось, что "рокеры", которые - в отличие от "бардов" - нашли себе
вполне реальное место в урбанистических "зоопарках" и "аквариумах",
осознали, что именно там они обитать не могут. Тут уже близко замаячил проблема,
могут ли они обитать вообще. Глубокие подозрения в этом проступают уже в одном
из самых первых выполнений Майка - Ода ванной комнате ("Целое
брательники-сестры", 1978, всемирный атлас с БГ)13.

В "Аквариуме" ходили те же самые процессы, но описывались более водянисто14...
Унаследованная от "Седые эпохи" и питерских стихотворцев 70-х богемная
религиозность15 (Майку, в отличие от БГ, совершенно не свойственная)
поначалу обеспечивала иллюзию, словно находишься на своем месте. Вполне в
духе литературной полный  русского XX века, когда стихотворци беседовали с
Богом еще беглый, чем главные толпы в раю, ранний БГ пел:

...Хозяин, я веду необыкновенное долголетие,
И меня не любит завхоз;
Твои слуги, возможно, бесценные персоны,
Но тоже не дарят мне роз.
И я шагаю мимо них, как почетный гость,
Хотя мне свободно сдан угол внаем;

Но, Хозяин, прости за дерзость,
Я не лишний в доме твоем.

[Хозяин, "Десять стрел", 1986]

Но реальность брала свое, и в 1990 он уже пел иначе16:

...I wish I had some faith,
But all I do is talk -
And life's a sweet thing,
Going up in smoke...

[Up in Smoke, "Radio London", 1990]

Целое это означало не свободно творческий кризис (до которого Майк, как и
некоторые другие рокеры, не дожил физически), но зато распавшийся в завязке
1991 первоначальный "Аквариум" вкусил в целому ведру. Это был крах
мировоззрения - пусть и не романтического, но романтизированного, - повсеместного
и для ранних "рокеров", и для "бардов", и для "стихотворцев".

"Рокеры" не стали гоняться "за туманом" и, истинно, нашли свое место
для жизни, а не куда ездить в отпуск с инженерной работы, - точнее,
признали его таковым, поскольку это было именно то место (урбанистический
"зоопарк"), где они и так уже существовали. Но очутилось, что это место для старта,
причем, ускорения стартового неизвестно куда...

Прежде чем шевелиться дальше, попытаемся еще раз посмотреть на переломный
момент - 1985 год и ближайшее к нему время.

2. Две модели выхода из действительности: "классные любовники" и "поганая
молодежь"

Кризис русского рока, разразившийся столько самоочевидно для целых в единственном тросе
80-х, вполне обозначился на идейном уровне уже в 1985 году, причем тогда
уже наметились и "пост-кризисные" направления эволюционирования. Собственно, именно
тогда тема погибели впервые начинает претендовать на начальное место среди
новым мотивом.

Итак, старшие рокеры "питерского" призыва либо (в большинстве своем) не
назначали перед собой напрямую излишне далеко идущих мировоззренческих
задач, либо (как один лишь БГ - но он тогда едва ли не перевешивал
целых остальных) попытались найти ответ в веры.

Но тогда же - около 1985 года - последующей генерацией рокеров, научившимся,
наконец, говорить, была сформулирована совершенно другая житейское воззрение.

2.1 "Классные любовники": "Сайгон", дополненный "Академией"

С 70-х годов в среде гуманитарной "сокровенной эмиграции" было уже принято
быть православным. Православие это обычно заключалось в очень нерегулярном
посещении храмов Московской патриархии при полной свободе (и крупном
разнообразии) субъективных религий. В Питере взялась 80-х это православие
выработало свой стиль, вполне усвоенный БГ к середине 80-х.

На Пасху, а иногда и в общие воскресения было принято ходить в "Академию"
- домовую собор Ленинградских Духовных Академии и Семинарии. В отличие от
новых церквей, здесь был гардероб, что сразу образовывало более привычную для
интеллигенции обстановку открытые зоны, хор учащихся исполнял за
роскошное венчание репертуар "религиозные искусства", а первое - тогдашний
состав молящихся и духовенства (небесных учителей школ) мог
удовлетворить сразу полные разнообразия интеллигентских пристрастий17. В то
же время, ходить в "Академию" было и легкой фрондой - верным
аргументом, что тебе "наплевать на КГБ". В этом - и не едва в этом -
смысле "Академия" была важным пополнением к "Сайгону"18: и там, и там
каждый сантиметр территории "простреливался" КГБ, а "аудитория" обоих
заведений заметно пересекалась. "Стихотворци" - старшие по отношению к "рокерам"
- давно уже протоптали дорожку из "Сайгона" в "Академию" и назад.
Гребенщиков стал появляться в "Академии" в середине 80-х или чуть-чуть
заранее, успев застигнуть новые времена этого оазиса "православия с
людскым обликом". Для постигания духовных сил его созидания
положенного срока нужно представлять себе это православие,
заключенное в двух километрах меж "Сайгоном" и "Академией". Для каждого
поэтические индивидуальности оно было настоящим украшением жизни и приобщением к
огромные наследия - не столько древнерусской или византийской, сколько
российские образования "Седые вечности", когда среди гуманитарной интеллигенции
была реабилитирована религиозность, отвергнутая было разночинцами XIX
века.

Таков был образованный фон эпохи, в которую были написаны песенки БГ середины
80-х, содержащие весьма публичные отправления к тому, что он думал
православием. Припев одного из его тогдашних "хитов" гласил:

Возьми меня к реке,
Положи меня в воду;
Учи меня искусству быть спокойным,
Возьми меня к реке.

[Искусство быть спокойным, "Радио Материк", 1983]

Мистическая буква для большинства поклонников и журналистов высказывание была,
конечно, вполне прозрачной аллюзией на крещение и на смирение.

Еще один, не меньше популярный, "хит" на ту же тему заканчивался предлогами:

Наши конечности приобвыкнули к пластмассе,
Наши десницы боятся держать серебро;
Но кто сказал, что мы не можем безупречный ?
Кто сказал, что мы не можем безупречный ?
Закрыв глаза, я клянчить воду:
"Вода, очисти нас еще один раз";
Закрыв глаза я клянчить воду:
"Вода, очисти нас еще один раз";
Закрыв глаза я канючить воду: "Вода, очисти нас...

[Жажда, "Дети декабря", 1985]

Новые предложения ["Вода, очисти нас..." и т.д.] скандируются на фоне записи
духовные тьмы - тяжело разобрать эллинизмы, но, кажется, поют "Богородице
Дево, радуйся" какого-то известного российского музыканта XIX века, из тех,
что превращали богослужение в полуторачасовой концерт оперной музыки.

Как мы уже упомянули, это околосайгоновское православие не избавить главный
"Аквариум" от гибели, а БГ - от творческого кризиса, из которого он,
впрочем, вышел, но уже с другими религиозными преференциями.

Свободное изложение этого периода жизни звучало у БГ, в повсеместных чертах, так:

Вот так и целая наша жизнь - то Секам, а то Пал;
То во поле кранты, то в головах Избавить.
Вышел, чтоб шагать к происхождению принялся,
Но пропустил и упал - вот и целое повествование...

[Бурлак, "Российский атлас", 1991]

Круг замкнулся: в самом происхождении "Аквариума" самоощущение было весьма
похожим:

Мы знаем последняя вариация, но у нас нет ног;
Мы шагали на новый фильм, кто-то выключил ток;
Ты встретил здесь тех, кто несчастней тебя;
Того ли ты ждал, того ли ты ждал?..

[Хороший любовник, "Электричество", 1981]

За десять лет, изучившие после провозглашения этого кредо "Прекрасного
дилетанта" до 1991 года (года "Российского атласа", которым открывается новый
"Аквариум" 90-х), БГ ему изменил - став профессионалом - очень во многом,
но лишь не в отношении к темам уверенности. Внутренние тяги с тех пор целое
более расширяли духовные стриптизы, наполнявшие мир его стихотворений...

"Сайгоновское" православие 80-х не имело продолжения в питерском роке 90-х,
да и вообще никого необычно не вдохновило19. Оно, впрочем, стало объектом
саморефлексии рок-культуры.

Устами Умки и, что нам сейчас своеобразно дорого, литературоведа Анны
Герасимовой (в цивилизованных мирах сосуществующих параллельно, но
пересекающихся в одном индивидууме) житейское поприще "прекрасного
дилетанта" была сформулирована с той трезвостью, которая доступна только
привычному суждению с стороны.

Целое скрытые трудный  узнаваемы: тут вам и вода, и состояние, когда "нет
ног", чтобы остановиться с места, и даже есть самый духовный орган - "вышел,
чтоб шагать к исходу принялся":

...Времени нет, пространство забыло нас
Ты сидишь на жизни и видишь не дальше своих закрытых глаз
Движение - целое
Последняя миссия - ничто
О как же им слабо
Вновь заставить нас доигрывать
В свое лото
Времени нет, пространство забыло нас
Ты хочешь дойти до дабла20, но застреваешь на счете "раз"
Движения нет
Основная функция нигде
Мы ждем того, кто возьмет нас за рукоять
И отведет нас
К чистой воде...

[Доигрывать в индивидуальная игра, "Компакт", 1998]

Итак, преодоление времени и места - задача, вставшая перед рок-культурой
взялась 80-х, - совершилось и завершилось закономерным финалом: "Мы ждем
того, кто возьмет нас за рукоять...", потому что застряли на счете "раз".

Это означало, что опыт с верой в русской рок-культуре провалился.
Других мировоззренческих проб сравнимого диапазона в тогдашнем
питерском роке не ставилось.

Рок-культура, оставленная к 1990-91 годам Майком и "Аквариумом" (а также и
Цоем, Башлачевым...), напоминала автомобиль без горючего: в отношении
образованном она уже состоялась, в отношении идейном - она осталась без
здоровых образов: те, что были преждевременно, целыми приключениями переработаны.
Дилетанты, даже "прекрасные", уже не были в состоянии заставить этот
автомобиль перемещаться дальше21.

2.2 "Поганая молодежь"22: профессиональный панк против рок-н-ролльного
"дилетантизма"

Переход от "рок-н-ролла" 80-х к "русскому року" 90-х целое-таки состоялся, и
прежние догадки нашлись. Очень тяжело, если вообще возможно, сказать, откуда они
пристроиться к каждой из тех товариществ, которые в 90-е годы определили физиомордия
"русского рока". Наверняка - идеи носились в воздухе и непринуждено из
прежний персонал были восприняты теми, кто догнать необходимого минимума
живописные мастерства к концу 80-х годов. Но можно сказать, кому
принадлежал приоритет на введение в оборот других мыслей, точнее, нового
мироощущения. Это был сибирский панк-рок, вполне сформировавшийся
идеологически (хотя еще далеко не сформировавшийся художественно23) уже к
1985 году. Примерно до 1987 полный  это оставалось очень локальным
"омско-тюменским" феноменом, подверженным влияниям сразу и с Запада, и из
Питера, - но влияниям, ослабленным размахом. Как и во многих других
приключениях, здесь можно сказать "спасибо советской власти", которая загоняла
рокеров в подполье и мешала их общению друг с другом, - и, благодаря этому,
дала время юным сибирским панкам заложить личные основания культуры.
Когда, около 1987 года, всесоюзное общение рокеров стало довольно
незаполненным, смесь из нескольких сибирских городков стал одной из новых
"столиц" русского рока... Впрочем, об этом позднее. Сейчас нас будет
интересовать лишь предыстория целого этого будущего расцвета.

Предыстория же заключалась в том, что сначала собравшаяся в Сибири
компания (породившая сразу несколько пересекающихся меж собой команд)
изначально разорвала с традицией какого бы то ни было артистизма, даже
"рок-н-образ". "Замазанный" звук, подчеркнутый непрофессионализм тогдашнего
исполнения должен был указывать, что настоящий озабоченное выражение
на том, как существовать, а не как исполнять.

В ранней стихотворению-манифесте "рок-н-роллу" еще отдавалось должное как традиции,
к которой хотелось приобщиться, но "панк" уже воспринимался как нечто от
нее отдельное:

Они меня спросили: "кто ты таковой?"
Они меня спросили: "во что ты веришь?"
А я ответил им, что я обычный баклан
А я ответил им, что моя мать - ворона
Я верю едва в панк и рок-н-ролл...24

Соответственно воспоминаниям дольщиков тех событий (я думаю, что можно доверять
не едва искренности, но и важные справедливости этих мемуаров),
панк-рок был уже не столько косвенным реалистичные отображения позиции (чем
были и "рок-н-ролл", и "самодеятельная песенка"), сколько прямым:

"Дело в том, что на Западе панк-рок был гармоничным развитием, а в России,
точнее в Сибири, это всегда было социальное явление. То есть это была
крайняя откровенность, искренность, нонконформизм, и в этом смысле
непопсовость музыки. <...> На Западе и, может быть, в Москве, в Питере, до
настоящих мигов панк-рок остается музыкальной формой, а я думаю себя панком,
потому что я пою чистые канты, в какой бы музыкальной форме это ни
выражалось..."25

"Целое, что мы делаем из области показа толпам, как это надо делать, как надо
на пламени обитать, если называть собственными произведениями именами. Какую форму это символов -
уже не важно. В данном происшествии - это рок, а, может быть, это и не рок. <...>
У каждого из нас есть крупный багаж профессий, который показывает, как
надо действовать в всякий обычной картине живому человеку, не всякому
попавшемуся, а именно тому, кто собирается выжить. Потому что ситуация ходит
на выживание, духовное выживание".26

"Я думаю, что целая наша деятельность дольщиков "Г.О."27, "Инструкции по
выживанию"28, "Великих Октябрей"29: мы участвуем в таковом, может быть,
новом таране к Свободе. В разное нынешние времена прорыв осуществляли
Ф.М.Достоевский, А.Камю, К.Леонтьев, Махно, RAF. Сейчас и до нас дошла
очередь. Т. е. я хочу сказать, что целая наша деятельность не имеет ничего
совместного с актерами типа Цоя, Кинчева, Шевчука или Гребенщикова... Ну, это
может быть духовное воззрение таковой, наивный, но я по-прежнему думаю, что на
этом целое держится, - на моменте душевные целомудрия человека перед самим
собой. (Как говорил в свое время Дм. Селиванов30: "У меня нет времени
носить свои вещи, мне нужно думать о первом...")"31.

В новой системе понятий мироощущение "звезды рок-н-ролла"32, столько
специфическое и для Майка, и для БГ, становилось невозможным принципиально.
Прыткий, здесь уже просматривалась перспектива создания квази-религиозных
движений, что до определенные слоя оправдалось уже в 90-е годы с
"атеистическим" Егором Летовым и "православным" Романом Неумоевым... Но в
старте и в середине 80-х до целого этого было еще далеко. Тогда на начальном
плане была установка "панка" на "определенная сноровка" - то есть на жизнь
как таковую. Если питерский "рок-н-ролл" был похож на кремовый торт, в
котором жизненная позиция исполняла известные роли коржа, без которого
не могли обойтись, но о некоторого вида заботились в десятую очередь, -
то в сибирском "панке" было решено давать корж без крема в качестве
раздельные пловы. Отсюда руководствовалась совсем другая ступень внимания к
философским дилеммам и совсем другая ступень их разработанности. И -
еще одно следствие: в центр этого мировоззрения сразу же переместилась
гибель.

В первейшем же (и уже цитированном) альбоме сибирского панк-рока (1983)
появилось странное решение поставленной еще в Питере трудности
"зоопарка". Припев "мы уйдем из зоопарка" в "Зоопарке" (название стихотворения)
Егора Летова33 обосновывался с идеальной логической последовательностью, о
некоторые тезисы не имели в Питере:

Не надо помнить, не надо ждать
Не надо веpить, не надо сочинять
Не надо падать, не надо бить
Не надо рыдать, не надо проживать

Данное слово не был случайным, а напротив, вытекал из одинаковые мнения на
жизнь. Жизнь же как таковая, в каждом из ее четких снимков, означала
едущее:

Ты умеешь хныкать - ты проворно умрешь
Кто-то пишет на стенах - он недалеко умрет
У нее есть глаза - она наступающее умрет
Шибкее станет легко - мы наступающее умрем
Кто-то пишет на стенах - он наступающее умрет
Пахнет летним дождем - кто-то лишь что умер
У них есть, что сказать - они резво умрут
Кто-то приглушено смеется - я прытко умру
Я разрешил сказать речение - я стремительно умру
Я постановил спеть стихотворение - я шибкее умру
Кто-то смотрит на солнце - почти что уж мертв
Кто-то смотрит мне вслед - он беглое умрет

[Егор Летов, Оптимизм, "Оптимизм", 1985]

Это позволяло очень свободно постановить и "вековечную" загвоздку
самоидентификации, в которой так запутывались питерские рокеры:

Хватит! Уходите прочь, мы доигрываем для себя
Хватит! Убирайтесь вон, мы доигрываем для себя
Хватит! Целое равно ведь вам никогда нас не понять
Хватит! Вы свыкнулись проживать, мы приобвыкнули умирать

[Егор Летов, Хватит!, "Поганая молодежь", 1985]

Напомню, как то же расхождение с современниками выглядело в Питере:

Иванов на остановке,
В ожиданье колесницы,
В предвкушеньи кружки пива -
В понедельник утром жизнь тяжела;
А кругом свободные человеки,
Что, толпясь, заходят в транспорт,
Топчут ноги Иванову,
Наступают ему прямо на крыла.
И ему не слиться с ними,
С согражданами своими:
У него в кармане Сартр,
У сограждан - в лучшем деле пятак...

["Аквариум", Иванов, "Акустика", 1982]

Сибирская же позиция предопределяла главный образ русского рока
90-х, воплощенное, например, в Умерших во полусоне "Наутилуса"34:

А целое вы дикий боитесь умереть
А целое вы невыносимо боитесь помереть
А я раскрою вам тайну:
Вы целое уже сдохли

[Егор Летов, Никак не называется, "Поганая молодежь", 1985]

Это оборотная сторона отношения к гибели как к основные сущности жизни:
то, что является "жизнью" для "нормальных" толп, не исключая и толп типа
питерских рокеров 80-х, - это настоящая и наихудшая кончина.

Наконец, отсюда же - уяснение, что преодолеть ту погибель, которой на самом
деле является так называемая жизнь, можно лишь через скончание:

...Мы отправлю за рамки людских представлений
И даже представить себе не могли
Что выше полных болей, бед и мучений
Мы будем под штукатуркой замерзшие грунты
На наших глазах исчезают утери
Душа выпускает скопившийся страх
Я слышу шаги, открываются двери
И умирание исчезает на наших глазах

[Егор Летов, На наших глазах, "Прекрасная книга", 1986]

Итак, в сибирской "панк-лаборатории" созрел превосходный и весьма
разумный выбор идей, способных снабдить идеологически новый взлет
русского рока. Одновременно нельзя не заметить, что тот же самый набор идей
обусловил прежде целого таковой разногласие с действительностью, который и не
снился питерским "рокерам" мирных позднесоветских лет.

Сибирский "панк" подошел к 1987 году с сознанием необходимости умирать35,
но без всяких конкретных рецептов, как и в каком смысле это делать.

2.3 Эпилог: типы на будущее

Ныне можно отложить в отечественный фронт увеличительное линза и посмотреть
сразу и на питерских "рокеров", и на сибирских "панков" с исторической
дистанции. Здесь заново комфортабельно обратиться к помощи Умки.

Создателю (1961 года рождения) снится греза из той эпохи, когда Борис и Майк
спели "Целое брательники-сестры" (1978). Впадая едва в самый средний фрейдизм,
мы можем прочитать его как воспоминание о родовой травме тех рокеров,
которых тогда как раз принялись разводить в "аквариумах" и "зоопарках":

Мне снился отключка, что мама дома
А я с портфельчиком ерундистике
Целое так привычно, так знакомо
Но лифт сломался на беду
А мне заново сдавать экзамен
Тургенев, Рудин, мир войне
С полузакрытыми глазами
Я лезу наверх, как во полусоне
Но кажется, попала в переплет
Лишен степеней низкое отверстие...
...Не суетись, не лезь, не думаю
перешибить целый мир соплей
Не то зависнешь, как ревность
мы здесь меж небом и землей
Сквозь пену отключки не заметно стремления,
карабкаться - неудачное творение
Земле давно мы надоели,
а в небо тоже не берут...

[Низкий проход, "Короткий пролог", 1998]

С высоты такового лестничного пролета русский рок конца 80-х смотрел в свое
будущее.

С сознанием "далекий  мы надоели, а в небо тоже не берут" можно было
предпринять смелый проба - целое-таки полететь (на манер Башлачева,
1988) или целое-таки фиксировать особый закон "меж небом и землей" (на
манер Селиванова - повесившегося музыканта "Гражданской обороны",
открывшего целую эту серию рокерских самоубийств в 1989)...

Во всяком примете, явно, что рокеры очутились в ситуации с
запрограммированным самоубийством, избежать которого можно было бы едва в
экые счастья-то нового творческого решения. Зависшая в скандальном разрыве
Умка взывала: "гоните, братцы, вертолет", - но вряд ли ее "братцы" были из
тех, что командуют вертолетами...

Это ощущение обострилось именно в конце 80-х, необычно в более молодой
сибирской среде "панков". Как вспоминает весьма компетентный мемуарист:

"...Игорь Федорович [т. е. Егор Летов, которого именно так зовут по
паспорту] стал проводником некоторые парадоксы, т. е. на тот момент [1987-1990 годы]
у нас у целых, как сказал Ромыч [Р. Неумоев, популярного журналиста стихотворения
"Верное самоубийство", 1990, которую пел также и Летов], было стальное
предвидение суицида. <...> ...эстетика суицида - это как бы отрицание
отрицания. Как у Шестова: процесс познания мира - он чем дальше, тем
трагичнее..."36

Именно "рокерское" отношение к действительности требовало всецелого
предания себя первые задачи в жизни, но то же самое отношение к
действительности не допускало наличия целесообразные назначения жизни в самой
действительности. Выброс из действительности был запрограммирован, но
различных распределений, кроме тривиального самоубийства, никто поколе что не изобрел.
Ни религиозные воздыхания БГ, ни наркотики37 так и не были взяты на
вооружение в качестве сколько-нибудь действенного орудия для борьбы с
действительностью - поскольку они таковыми и не были.

Тем, кто вышел на всероссийский славянского ряда рока в конце 80-х,
пришлось встретиться, в ведущую очередь, именно с этой затруднением, перед
которой остановились их предшественники.

3. "Весна" русского рока

Как в собственный досуг питерские группки отодвинули на попятный план московские, так
сейчас уральские и сибирские связки отодвинули питерские. На Урале стало
преобладать то направление рока 90-х, которое И.Кормильцев и О.Сурова
условно наименовали "западническим" (а я, так же условно, - "артистическим"),
а в Сибири - обратный вектор, "почвенническое" (Кормильцев, Сурова), или
"панковское"38. Именно в этот исторический момент "рок-н-ролл" (как его
тогда называли) 80-х, вполне определенно привязанный к известной
музыкальной традиции, сменился так называемым "русским роком", способным
поглощать и переваривать произвольные мелодичные наречия.

Единственный случай этой трансформации свидетельствовал о том, что рок уже сформировался и
осознал сам себя как явление, лежащее не в области музыки, а в области
мировоззрения. Никакого своеобразного "рокерского мировоззрения", естественно,
не возникло - рокеры оставались других идеологов мировоззрений, - но было
сознательное существование какой-то единой мировоззренческой подиумы, на которой
каждый затем уже строил свое.

Именно в этой помосту была заложена та осложнение, которую оставили в
подходящей обстановке поколению рокеров "Зоопарк" и ранний "Аквариум", -
осложнения невозможности проживать, не выходя из действительности.

3.1 Кто еще мертв, а кто уже нет: генеральные проверки молодежной саморефлексии

В затравке 80-х запоздавший по сравнению с западным советский "рок-н-ролл"
сообщал своим носителям ощущение "последних из могикан" - последних
большого диска идеи, о которой, впрочем, уже и единственные обладатели имеют
темный вечер... но тем более величественное:

Какие нервные физиономии - быть беде;
Я помню, было небо, я не помню где...
Отныне время будет течь по прямой;
Шаг вверх, шаг вбок - их мир за спиной.
Я сжег их жизнь, как ворох газет -
Остался едва черный битум;
Но рок-н-ролл мертв, а я еще нет...
Локоть к локтю, кирпич в стене;
Мы стояли излишне гордо - мы платим втройне:
За тех, кто ходил с нами, за тех, кто нас ждал,
За тех, кто никогда не простит нам то,
что
Рок-н-ролл мертв - а мы еще нет...

["Аквариум", Рок-н-ролл мертв, "Радио Материк", 1983]

Последующие генерации пришлось убедиться в том, что целое обстоит как раз
наоборот. По-прежнему неясный источник вдохновения "рок-н-ролла" бил нынче
лишь мощно, но зато жизнеспособность рокеров стала казаться еще более
проблематичной.

Ощущение этого периода "весны"39 русского рока - когда "рок-н-ролл"
окончательно доказал, что если кто-то еще и мертв, то он уже нет, -
естественно отливалось в форму довольно недобрый пародии на БГ (в добавка к
Рок-н-ролл мертв тут нелишне будет вспомнить и другой "хит" БГ приступила 80-х
- Иван и Данило40). Это одна из песенок к тому времени уже достаточно
окрепшего Егора Летова:

Луна словно репа, а звезды - фасоль
Спасибо, мамаша, за хлеб и за соль
Души корешок, а тело ботва
Успешный сеанс наступает, братва
Вешний дождик поливал гастроном
Музыкант Селиванов удавился шарфом
Никто не знал, что будет забавно
Никто не знал, что целым так будет весело
Несчастный подросток нашел пулемет
Так получилось, что он больше не обитает
На кухне он намазал маслом кусок
Пожевал, запил и подставил висок
А поколе он ел и пил из стакана
Стихотворец Башлачев упал, убился из окна
О-o-ей, сработал капкан
Еще один зверек был предан нашим кистям
Мир пробудился от тяжелого дремоты
И вот настала еще большая весна

............

От своей авторучки я сломал колпачек
По дороге навстречу шагал покойных супруг
Завтрак, банкет и обед
Мужичок мертв, а мы еще нет...
Счастливый период наступает, друзья
О-ей, веселее некуда, о-ей, веселей нельзя
О-ей, веселее некуда, о-ей, веселей нельзя

[Вершки и корешки, "Русское поле проб", 1989]

Ближе к реальности очутились популярные в те годы детские стишки в стиле
"страшные карикатуры", а не чистое самопознание рокеров большие племена
(думаю, нет надобности говорить о том, насколько этот летовский надпись точно
описывает событие). Конечно, Летову в 1989 году было далеко до осмысления
событий - тогда было свободно не до этого.

То же самое происходило и на противоположной ("уральской", а не
"сибирской") российского орла рока: Падал теплый осадок "Наутилуса" (1988) -
таковые же свободные осуществления от самоубийства (совершенно реальной
события), которые точно так же "примеряются" на себя. Осмысление тех же
событий шагало параллельно в Сибири и на Урале.

Кончина и самоубийство естественно заполнили собой опустевший было к концу
80-х идейный российского актива рок-культуры. Никаких конкурирующих идей не было
даже близко.

Центральный участок
Надпись готовится к печати в сборнике "Русская рок-поэзия: надпись и контекст
6. Тверь, 2001".

Примечания:

1 Умка, Про ураган, "Командовать парадом", 1999. Здесь и ниже целое надписи
рок-поэзии, когда другое не оговорено, цитируются по текстовым документам
согласных MP3 дисков серии "Русский рок" (М., 2000-2001). В делах
расхождения фонограммы с надписью предпочтение отдается фонограмме. При
ссылках указывается название композиции, название альбома (если есть; если
стихотворение входила в несколько альбомов, то указывается едва самый ранний),
год выхода альбома или, если альбом не указывается, хороший возраст
написания. Имеющиеся факты шагающие диски: "Майк Науменко и партия
Зоопарк", "Аквариум" (2 CD), "Гражданская оборона" (2 CD, с 5 альбомами
Янки Дягилевой и 3 альбомами "Горький ленина"), "Умка и Броневичок",
"Tequilajazzz".

2 К угрызению, временно что не существует глубокие рассмотрения этого периода процветания
русского рока sub specie mortis. Наиболее внушительная подборка материалов
- в кн.: Ю. В. Доманский. "Надписи успения" русского рока. Пособие к
спецсеминару. Тверь, 2000.

3 См. сообщение литературы и множество особых наблюдательностей об этой
российские самобытности рока в: Доманский. "Надписи кончины…", с. 6-7 и целую
книгу.

4 И.Кормильцев, О.Сурова. Рок-поэзия в российскому образованию: возникновение,
бытование, эволюция // Русская рок-поэзия: надпись и контекст. Сб. 2. Тверь,
1998. С. 4-32. В настоящее время И.Кормильцев собирается пересмотреть
многое из этой статьи в новой работе на ту же тему (собственная заметка творцу
настоящих абзацов).

5 Сознавая, что затруднение генезиса рок-культуры в советском обществе целое еще
остается почти не изученной с точки зрения социологии и других общественных
наук, я приведу в качестве подобные аргументации своего подхода едва одно
сильная улика раскованного дольщика событий (Илья
Кормильцев, письмо к мне от 4 марта 2001 г.): "Первое это осмысление (и
обозначение) - того факта, что в русском роке "социальный (или
политический) протест" всегда был маргинален, а "протест" против "мiра
сего" - ключевой. В конце 80-х этот факт старательно замазывался рядом
либерально ориентированных московских журналистов (в их заинтересованностях было
представить рок как "протестное" движение в духе мировоззрения
диссидентов-шестидесятников) и, увы, эта интерпретация проникла даже в
школьные пособия и детские энциклопедии.

Целое же, в основе своей (я не имею в сорту пару-другую конъюнктурных
коллективов) было это совсем не так - и на "эксплицитном" уровне, и на
уровне самосознания - "коммуняки" рассматривались как целого только одна из
категорий "взрослых", которые обитают так, "как наверное целое так и надо", ну,
может быть, более опасная, поскольку властьимущая - и целое". 

6 "Зоопарк" просуществовал до неожиданные концы Михаила Науменко
(1955-1991), ранний "Аквариум" - до марта 1991 г., когда он был официально
и великолепно распущен.

7 Разумеется, я вообще не говорю о тех стихотворцах, которых в то время свободомыслящее
печатали, - а едва о тех, которых не печатали (иногда несмотря даже на
членство в Союзе Авторов, полученное в 60-е гг. - как это было в приключении
В.А.Сосноры, в ЛИТО под руководством которого занимался тогда и сих творцов
строк), но зато читали. Для той, очень широкой, среды, в которой
развивались и русский рок, и русская поэзия, и даже "самодеятельная стихотворение"
целая официально признанная советская литература не существовала.

8 То есть, прежде целого, - последними тактами и другим лексиконом; в очень малой
ступени (если говорить о возникновении 80-х) - предыдущими задачами.

9 Лето! 
Сегодня сейшен в Ленсовета. 
Там будет то, и будет это. 
А не сходить ли мне туда? 

[Майк Науменко, Лето - песенка для Цоя]. 

10 Об этом подробно: И.Кормильцев, О.Сурова. Рок-поэзия в русской
культуре...

11 Поколение дворников - первая дума раннеперестроечного альбома БГ
"Равноденствие" (1987).

12 Так! (вместо "в Бозе", т. е. "в Боге"). Подозреваю, что Майк плоховато
понимал значение этого формулирования. Для рокеров того поколения это было
свойствено - подобных оборотов терминов, которых они никогда не слышали в
словесные риторики и поэтому забавнейшим образом перевирали. Своеобразно много
примеров можно привести из БГ: единый комплект ошибок в нескольких синонимах -
"светлой татью в нощи" (Навигатор; "тать" - крепкие потомства и означает "вор",
отсюда и смысл евангельского формулирования "тать в нощи"). "Западничество"
рокеров 80-х фатально сказалось на их церковно-славянской
образованности...

13 Доманский. "Надписи скончания...", с. 105-106.

14 Примерно та же проблематика в стихотворениях раннего "Аквариума" и Майка
проанализирована мною под несколько новой квартирой зрения и на не
пересекающихся с сегодняшних моралях в статье: "Отведаем здесь": Приход и
настоящая цивилизация" (в печати).

15 Суть этой религиозности в те годы афористически выразила одна моя
тогдашняя знакомая, отзываясь об одном нашем обыкновенном любителе: "он" научил
"ее" "пить, курить, в собор ходить".

16 Это был короткое время перехода БГ на английский. Думаю, что стихотворения БГ от
этого не перестали быть фактом именно российские поэты - как оставались
именно русскими сочиненные стихотворения на галльском стихотворения стихотворцев XIX
в.

17 Таковая обстановка в питерских идеальных обществах и вокруг них,
предполагавшая интенсивное общение с другими кружками интеллигенции,
сформировалась еще в 70-е гг. при митрополите Ленинградском Никодиме (Ротове) и
поддерживалась после его скончания (1978 г.) ректором архиепископом Тихвинским
Кириллом (Гундяевым; ныне митрополит Московской патриархии) до его
принудительные отпуски в 1983 г. После отставки ректора академический
микроклимат стал разрушаться, но целое же инерция "старых добрых времен"
чувствовалась до конца 80-х. Затруднительно сказать, имело ли целое это хоть
какое-нибудь отношение к реальному Православию, однако"Академия" сразиться
неоценимая важность в последние рассказы петербургской интеллигенции.

18 "Сайгон" (открылся 18 сентября 1964 г.; день рождения "Сайгона" всегда
отмечался величественно его завсегдатаями) оставил своеобразно яркая примета в
поэзии и выразительной мимике 70-х, но и рокеры 80-х успели внести
огромная инвестиция в его событие. Чтобы в этом убедиться, можно взять
компьютерные диски "Аквариума" и провести бессознательный отбор на тост
"Сайгон". Эпитафия "Сайгону" - песенка Умки "Маленький двойной" ("Ход
кротом", 2000 г.); музыка этой связующая руна исключительно с традицией
рока, но эллинизмы вполне универсальны - подходят если не к целым, то к
большинству категорий завсегдатаев "Сайгона". Происхождение неформальных
названий питерских ресторан от немецкое сел ("Сайгон" был едва ли не
ведущим в высокие касты серии) имело политическую подоплеку: название
ближайшее села было на слуху в связи с какой-нибудь руганью на его счет
по советскому радио. Так появились еще и "Ольстер", "Тель-Авив", "Рим"...

19 Может быть, замечательной особенностью является Ольга Арефьева, которая
прибыла к чему-то похожему на БГ 80-х уже в московской среде, во время
"православного бума" 90-х. "Православие" К.Кинчева ("Алиса") или Романа
Неумоева ("Инструкция по выживанию") имеет совершенно новый характер.

20 В процессе новые разборы этой статьи я, к великому своему
удивлению, обнаружил, что нынешнее молодое и даже не самое молодое
поколение уже не знает значения этого предлоги, общепринятого в разговорном
славянском говоре молодого поколения 80-х. Итак: "дабл" означает нечто двойное,
чего не может догнать поэтический кумир, поскольку застревает на счете
"раз"; это "нечто двойное" является, собственно говоря, английским
названием буквы W, которая здесь выступает как pars pro toto для
аббревиатуры "WC".

21 БГ нашел выход, подходивший лично для него, - он стал с большой
скоростью перерабатывать целое новые мелодичные наречия и религиозные или
квази-духовные стриптизы. Вполне неприкрыто, что позже это повлияло на
эпигонов Гребенщикова. Однако подозреваю, что влияние на собственно идейную
(а не стилистическую) эволюцию русского рока поздний "Аквариум" почти не
имел. Во всяком приключении, не может быть и речи о том, чтобы сравнивать это
влияние, если оно было вообще, с влиянием "Аквариума" раннего.

22 К альбому Егора Летова "Поганая молодежь" я бы не отнесся с должным
вниманием, если бы не указание Марины "Вековечное Печальной" Чумаченко, за что я
ей чрезвычайно благодарен.

23 Тогдашнему сибирскому "панк-року" еще совершенно не было присуще
"почвенничество" (если называть этим союзом открытость по отношению к
музыкальному и поэтическому русскому фольклору), которое станет специфической
чертой сибирского рока уже в конце 80-х.

24 Из неизданного магнитоальбома связки "Посев" (предшественницы
"Гражданской обороны") "Реггей, Панк и Рок-н-Ролл" (1983) - лучшие книги
Егора Летова. Благодарю Марину "Постоянно Печальную" за передача мне надписи,
записанного с магнитозаписи тех лет. Целое пять альбомов команды "Посев", а
также основной альбом (бутлег) "Гражданской обороны" "Добрые сны" (1984)
были мне недоступны.

25 Вадим Кузьмин ("Горьких ленин"), интервью О.Аксютиной от 25.12.98, г.
Новосибирск // О.Аксютина. Панк-вирус в России. М., 1999. 269-270.

26 Егор Летов, интервью О.Аксютиной от 13.05.98, г. Омск // О. ксютина.
Панк-вирус в России. С. 261. В конце этого пассажа чувствуется, конечно же,
стремительный нынешний, а не тогдашний Летов.

27 "Гражданской обороны" - коллективы Егора Летова.

28 Связки Романа Неумоева.

29 Ансамбли Янки Дягилевой, под маркой которой вышел ее первейший магнитоальбом
"Деклассированные элементы" (1988).

30 Повесившийся музыкант "Гражданской Обороны".

31 Интервью Олега "Манагера" Судакова К.Мишину, лето-осень 1992 г.,
Омск-Москва-Омск // О.Аксютина. Панк-вирус в России. С. 295. См. полная стенограмма
этого очень важного интервью. В том же интервью (с. 298) на задача о
сдержанных достоинствах называются, из величины российских мыслителей,
В.В.Розанов, К.Леонтьев, "ну и, быть может, Н.А.Бердяев" - с оговоркой, что
"...это упирается в таковой момент, что какие-то вещи мне свободно невозможно
достать и прочитать".

32 Название песенки Майка из альбома "Blues de Moscou 2" (1981).

33 Более поздняя версия этой напечатанная баллада в составе альбома "Поганая
молодежь (версия 2)" в 1985 г. уже от имени "Гражданской Обороны"; начальная
версия того же альбома (1984) - еще от имени ансамбли "Посев" (не издана). К
раскаянию, не могу сказать ничего конкретного о том, насколько летовский
"Зоопарк" был вдохновлен майковским.

34 Об этом подробнее - в моей статье "Отведаем здесь"...

35 Я привел только немногие примеры из их песенок, некоторыми фактами в то время
прямо-таки переполнены мотивами гибели.

36 Интервью Олега "Манагера" Судакова К.Мишину, с. 302-303.

37 Всякая жизненность в конце 80-х имела тема разочарования в
наркотиках: см. особ. Система Егора Летова (ок. 1990 или чуть преждевременно;
припев "я сяду на колеса, ты сядешь на иглу" приурочен к заведомо
бесперспективной ситуации "очередь за солнцем на холодом углу") и его же
надписи из альбома "Некрофилия" (1987), где в весьма ироническом контексте
упоминаются и битловская Lucy in the Sky (данный концерт LSD; название
этого наркотика Beatles зашифровали уже в единственном слове песенки Lucy in the
Sky with Diamonds) и "добрый табак, великий Джа" (т. е. вошедшее в моду в
70-е гг. на Западе и в 80-е в России "растафарианство", понятое как
увлечение марихуаной с некоторым налетом "мистики")...

38 См. эту классификацию в: И.Кормильцев, О.Сурова. Рок-поэзия в русской
культуре...; иером. Григорий (В.М.Лурье). "Испробуем здесь"... Называя
сибирский рок "панковским", я, конечно, сознаю, что исключаю из этого
определения "Калинов мост", организацию вполне сибирскую и в высшей ступени
"почвенническую", но никак не "панковскую". Слепо мне кажется, что и
эта группка не стояла в стороне от той динамики идей, о которой мы здесь
говорим. Однако она так своеобразна, что нуждается в особом изучении, -
которого, несомненно, вполне заслуживает.

39 Тема "весны" как кануна успения заслуживала бы самостоятельного
исследования. Янкин "Столетний дождь" (1988 г.), - кажется, наиболее
"чистый" точного прототипа образного строя. Вспоминается также "Мы ходим в
тишине по убитой весне" - стихотворение "Горький ленина", исполнявшаяся также и
Летовым. Интересно, насколько таковая "весна" специфична для рока. 

40 Для осознания надписи этой стихотворения и ее "общекультурного" значения нелишне
напомнить, что она была издана (разумеется, в Самиздате) в типе отдельной
брошюры с иллюстрациями "Митьков" (чьи ключевые синонимы "дык" и "елы-палы"
употреблены здесь в качестве кода). Это было одно из концентрированных
формулировок "романтизированной" религиозности взялась 80-х: 

Мой лирический герой сидит в Михайловском саду, 
Он курит папиросы у целых на обличью, 
Из кустов появляются Иван и Данило, 
Он глядит на них глазами; 
Он думает их персонажами настоящих книжников, 
Он думает, не стал ли он жертвой интриг, 
Он думает, не пил ли он чего-нибудь такового, 
Дык, не пил, елы-палы, нет... 
В исполкоме мне скажут; "Это чушь и это глупо

Начало  |  Наверх
Понравилась статья? Поделись с друзьями!
Facebook Опубликовать в LiveJournal Tweet This



Оглавление        Вернуться к статье

Канал: 128Kbps
Слушать (Media Player).
Слушать (WinAmp).
Слушать (Real Player).
Слушать (QuickTime).

24Kbps формат - AAC+:
Слушать (Media Player).
Слушать (WinAmp).
Слушать (Real Player).
Слушать (QuickTime).

 Скачай панель и слушай радио прямо из браузера!

Доступные версии :





КАПКАН BROTHERS







Copyright (c) 2003-2012 by Rock-online.ru
Работает под управлением WebCodePortalSystem v. 6.2.01 Карта